Интервью Тарантино о кино и крутых тачках

После премьеры "Доказательства смерти" в Каннах Квентин Тарантино ответил на вопросы

Тарантино влюблен не в китчевую эстетику, а в кинематограф как таковой - и упорно взращивает причудливые цветы на куче известно какого сора. Вроде бы мусорное "Доказательство смерти" переполнено изысканными цитатами (и не только из трэшевой классики), пленка нарочито состарена, склейки между частями подчеркнуто неряшливы. Да и герои - как злодей, так и героини - по профессии кинематографисты...то есть каскадеры.

- Иногда складывается парадоксальное впечатление, что вам нравятся абсолютно все жанры и типы фильмов. Неужели это действительно так?

- Нет, ну как это все... Не все... Некоторые не нравятся... Только вот какие? А, вспомнил! Я обожаю исторические фильмы, но недолюбливаю костюмные драмы. Еще я не люблю биопики. Они просто инструмент для получения "Оскаров". Причем пользуются им не режиссеры, а актеры. Берут суперпубличную фигуру, которую знают все люди на Земле, а потом рассказывают ее жизнь в виде несложной схемы. Где тут вообще кинематограф? Сплошная коррупция вместо кино. Если взять самого интересного человека на свете, а потом рассказать его жизнь с рождения до смерти, то получится убийственно скучное зрелище. И не поможет даже выбор самых увлекательных эпизодов из его биографии.

Я никогда не понимал, зачем пытаться пересказать всю жизнь с начала до конца. Возьмите один день, сконцентрируйтесь на нем, и это будет куда интереснее. Расскажите день, когда Элвис Пресли впервые переступил порог Sun Records, или день накануне - а закончится кино тем, как он входит в дверь Sun Records. Вот это было бы здорово.

- Давно известно, что вы обожаете кино. А к автомобилям, например, как относитесь?

- Не поверите: совершенно спокойно. То есть я вожу машину, но фанатиком этого средства передвижения меня никак не назовешь. Крутые тачки в кино - другое дело. Их я люблю всей душой! А у меня самого всегда были дерьмовые машины. Иметь дерьмовую машину - это здорово. Например, крыло поцарапаю - плевать. Или разобью ее к чертям - жалко, конечно, но не очень. Украдут - и фиг с ней. Важна не машина, а свобода. Повседневная свобода, в смысле, которая позволяет не зацикливаться на такого рода фетишах. На экране машину приятно видеть. Не то что в жизни.

- Следующей в вашем графике значится неожиданная работа: вы сыграете одну из ролей в новом фильме японца Такаши Миике!

- Такаши Миике - потрясающий режиссер, я остаюсь его поклонником на протяжении уже лет шести. По-моему, его "Кинопробы" должны входить в список десяти лучших фильмов последних десяти лет. Он производит на зрителя столь особенное впечатление, что получать его следует в кинозале, а не дома на диване. Вроде бы ужас сплошной - он осмеливается на то, за что менее безумный режиссер в жизни не взялся бы - и ты думаешь: "Да он псих!", и тут он посреди фильма начинает смеяться над тобой. Уловив этот смех, ты чувствуешь моментальное облегчение и тебе больше не страшно. Редкое умение. Надеюсь, в нашем новом фильме это будет чувствоваться. Хотя о самом проекте ничего определенного я пока сказать не могу. Мы еще толком не приступили к работе.

- Фильмы ужасов, подобные "Доказательству смерти", обычно используют фобии и страхи зрителей. А чего боитесь вы?

- Хороший вопрос. Например, больше всего на свете я боюсь - не поверите - крыс. До смерти боюсь. Иррациональная фобия, но побороть я ее не в состоянии. Если под столом, за которым мы с вами сидим, сейчас оказалась бы крыса, я бы тут же, не задумываясь, вскочил на стол. И орал бы как сумасшедший.

- А кошмары вам снятся?

- Много лет уже у меня не было кошмаров. Когда детям снятся страшные сны, они прибегают в постель к родителям. Так вот, когда мне в последний раз снился кошмар, я поступил так же, но моя мать поступила довольно неожиданно: не пустила меня и отослала обратно в свою кровать. Тогда я внезапно осознал, что больше не могу позволить себе роскошь видеть страшные сны и звать мамочку на помощь.