Интервью с Квентином Тарантино

Признаться, я долго ждал этого интервью — около недели (именно столько времени мне нес его один товарищ), каждый день встреча переносилась на завтра. И вот, наконец, я держу в руках книгу "Квентин Тарантино. Интервью". Она представляет собой собрание 25 штук интервью, данных Тарантино с 1992 по 2003 год. Свет книга увидела в издательском доме "Азбука-классика".

Квентин Тарантино — режиссер, сценарист, актер и продюсер. Фильмы, которые он снял, спродюссировал, к которым написал сценарий, где снялся и которые стоит посмотреть (ИМХО): "Бешеные псы", "Криминальное чтиво", "Четыре комнаты", "От заката до рассвета", "Скала", "Убить Билла 1, 2", "Город Грехов", "Доказательство смерти". Последний, кстати, получил весьма нелестные отзывы, но смотреть стоит, однозначно!

Для вас я выбрал наиболее интересные пары "вопрос/ответ", конечно, не без банальностей, типа "Есть ли у вас братья или сестры?". Итак, Квентин, начнем, пожалуй.

Вы родились в Теннесси?

Да, я провел там первые два года своей жизни, потом мы переехали в Лос-Анджелес. Я прожил в Лос-Анджелесе всю остальную жизнь, кроме пятого класса школы, когда я вынужден был вернуться в Теннесси.

Кто ваши родители?

Моя мать из Теннесси. Она работает администратором в сфере медицинского страхования для неимущих. Все, кто не в состоянии оплачивать медицинскую страховку, могут заключить договор и получать медицинское обслуживание.

А ваш отец?

Мой отец…я никогда не видел своего настоящего отца.

Не могли бы вы рассказать подробнее, как выглядит ваш писательский процесс?

Когда я собираюсь писать новый сценарий, для меня самое трудное — это пойти в канцтовары и купить блокнот. Я на самом деле очень трепетно отношусь к этому походу. Я покупаю три красные ручки для работы и блокнот. "Это блокнот, в котором я напишу сценарий "Бешеных псов"", — говорю я себе. Это настоящий ритуал. Я не знаю ни орфографии, ни пунктуации. Моя рукопись нечитабельна. Поэтому, закончив работу, я даю ее друзьям, чтобы они ее перепечатали. Однако когда я закончил "Бешеных псов", и мне нужно было срочно распечатать рукопись, все друзья, которые обычно это делали для меня бесплатно, оказались заняты. Тогда я взял у подружки компьютер. Это был самый допотопный компьютер в мире, надо было сразу же распечатывать написанную страницу. Это размывало мою теорию, что для творчества достаточно пера в руке, и привело к тому, что мои герои стали спорить между собой о цветах их костюмов. Они продолжали спорить, а мне нечего не оставалось, как только записывать их реплики. И это было просто великолепно!

Приходят ко мне люди и говорят: "Ты пишешь замечательные диалоги", но я чувствую себя мошенником, принимая их похвалы. Это мои герои написали эти диалоги, а я просто спровоцировал их и законспектировал то, что они говорили. Диалоги для меня невероятно легки, невероятно. Пока я переживаю за этих людей и знаю их, они просто разряжаются. Поэтому мои диалоги ни о чем. Герои могут разряжаться, болтать по десять минут о Пэм Грир или о Мадонне, о кока-коле или о макаронах с сыром. Точно такие же разговоры я слышу в реальной жизни.

А как вам пришла в голову идея назвать ваших персонажей (речь идет о фильме "Бешенные псы") Мистер Синий, Мистер Коричневый, Мистер Белый и т.д.?

Мне просто хотелось, чтобы они не знали друг-друг. Чтобы, если одного поймают, он не смог бы рассказать ничего о других. Когда понадобилось решать, какие клички или псевдонимы использовать, меня осенила идея цветовой палитры, отчасти потому, что это перекликается с гангстерскими фильмами "новой волны". Я видел нечто подобное у Жан-Пьера Мельвиля. Это задаст нужный тон, подумал я, верный способ существования крутых парней. Когда я стал проговаривать : "Мистер Белый, Мистер Блондин, Мистер Синий…" — я подумал: "Это круто — мне нравится". Если бы я не воспользовался цветовым решением, я бы назвал их, как в комиксах, ну, скажем, Человек-Паук, Могучий Тор, Нечто…

Могли бы вы дать рациональное объяснение странной хронологии "Бешеных псов"?

Я хотел нарушить линейное изложение не для того, чтобы показаться мудрым парнем, а чтобы сделать фильм более драматичным. Если мне удавалось это, я получал отклик. Так я пришел к идее сначала давать ответы, а потом задавать вопросы. В романах такое встречается на каждом шагу, но, когда роман экранизируют, материал перерабатывают. Романист не боится начать действие в середине. И если персонажи в романе и рассказывают о прошедших событиях, это не взгляд в прошлое — это просто продолжение истории. Думаю кино должно пользоваться достижениями романной свободы изложения. Все спрашивают вас о насилии в вашем фильме.

И я отвечаю, что люблю насилие в кино, и если вам оно не нравится, это как если бы вы не любили чечетку или комедию гэгов. Однако это не значит, что их не нужно показывать. Моей маме не нравится Эббот и Костелло или Лорел и Харди, но из этого не следует, что им нужно запретить сниматься.

Вы учились в киношколе?

Я никогда не посещал никаких киношкол или колледжей. Я учился актерскому мастерству, но почти не снимался. У меня был эпизод в "Золотых девочках" и немного съемок на лос-анджелесском ТВ. Года в 22−23 я решил стать режиссером и попытался сделать фильм на шестнадцатимиллиметровой пленке под названием "День рождения моего лучшего друга". Лучше потратить шесть тысяч долларов на фильм, чем шестьдесят тысяч на киношколу. Это лучшая киношкола в мире — научится выкручиваться из любого положения и снимать, снимать, снимать. Даже если фильм не получился.

От книг по режиссуре никакой пользы. "Вам необходимо знать, что репетиция — это…". Я не купил ни одной. Я пытался читать технические книжки о линзах, диафрагме и прочем, но они только запутывали меня и вызывали головную боль. По-настоящему я прочитал лишь книги о том, что такое общество с ограниченной ответственностью и как убеждать людей дать вам денег.